В горах Сихотэ-Алиня - Страница 76

Наконец, собаки успокоились. Тогда на смену им выступили стрелки. Неописуемое возбуждение воцарилось среди них; все говорили и рассказывали друг другу, как произошло нападение тигра, как кто спал и что слышал и что видел во сне; у каждого был свой план, где искать зверя и как отбить у него собаку. За чаем, обсудив все спокойно, мы решили взять с собою четыре ружья и итти по следу тигра. Если он понес собаку к логовищу, то мы застанем его там, а если он бросит свою добычу и убежит, то мы насторожим ружья около тополя, затем возвратимся и будем ждать результатов. Так мы и сделали.

В шесть часов утра я, Крылов, Рожков и Глегола отправились в путь, захватив с собой все необходимое для настораживания винтовок.

Утро было тихое. Туман над полыньей сгустился еще больше. Золотисто-розовые лучи восходящего солнца алели на высоких облаках в небе и на восточных склонах гор, покрытых заиндевелыми кедровниками. День обещал хорошую погоду.

Следы тигра шли прямо в лес. По ним видно было, что зверь, схватив собаку, уходил сначала прыжками, потом бежал рысью и последние 500 метров шел шагом. Оборванный собачий поводок волочился по снегу. Отойдя с километр, он остановился на небольшой полянке и стал есть собаку. Заслышав наше приближение, тигр бросил свою добычу и убежал. Когда мы подошли к собаке, она оказалась наполовину съеденной. Мы стали настораживать здесь ружья.

Кстати, вот как это делается. Для этого в землю вбивается два кола на небольшом расстоянии один от другого. Вместо вбивания кольев, если позволяет обстановка, можно воспользоваться стволами растущих вблизи деревьев, что еще лучше, так как щепа и свежевбитые в землю колья могут вызвать у зверя подозрение и излишнюю осторожность. К кольям привязывается ружье перпендикулярно к тому направлению, по которому предполагается ход зверя. На тигра винтовка настораживается (судя по величине его) на высоте от 17 до 35 сантиметров от колена человека. Когда ружье укреплено, оно заряжается, взводится курок, а в промежуток между скобой и спуском вкладывается деревянный рычажок, за длинный конец которого прикрепляется прочная волосяная нить или вычерненный тонкий шпагат, который протягивается через след зверя и привязывается к какому-нибудь предмету: к ветке куста, дереву, камню и пр. Не следует сильно натягивать шнур из-за ворон, которые всегда в большом количестве слетаются на падаль. Если они сядут на бечевку, то своей тяжестью могут произвести выстрел. Тигр, привыкший в чаще грудью рвать заросли, мало обращает внимания на шнурок, который коснется его тела. Он продолжает лезть вперед, натягивает шнур и ранит себя в убойное место. Таким именно способом мы поставили четыре винтовки в расчете, что с какой бы стороны тигр ни пришел, он непременно должен попасть в настороженное ружье.

Покончив с этой операцией, мы замели свои следы еловыми ветвями и возвратились на бивак. Когда стало смеркаться, я велел Вихрову разложить около собак костер и выставить вооруженного часового. Ночь, прошла спокойно, выстрелов не было слышно. Раненько утром Рожков и Крылов сбегали на лыжах к настороженным винтовкам и сообщили, что ночью тигр приходил к своей добыче. Обойдя собаку по большому кругу, он подошел к ней с противоположной стороны, но, предчувствуя что-то неладное, не решился тронуть ее. Не доходя шагов двух до бечевы, тигр прилег на брюхо. Судя по тому, что снег под ним подтаял, он лежал в этой позе довольно долго. Перед рассветом зверь снялся и пошел назад. Рожков и Крылов следили его некоторое время и дошли до логовища, откуда он убежал, заслышав приближение людей.

Надо было окружить настороженными ружьями и самое логовище. Эту работу взялся выполнить Крылов с двумя стрелками, а я остался на биваке. Совсем в сумерки они возвратились и сообщили, что на обратном пути на берегу одной из проток они нашли штабель мороженой рыбы, со всех четырех сторон оплетенный ивовыми прутьями. Рыба принадлежала, должно быть, удэхейцу Маха Кялондига. Тигр разломал плетенку и лакомился рыбой. Судя по следам, это было сделано вчера ночью.

Когда стало смеркаться, мы забрали всех собак к себе в палатку. Правда, это доставляло нам множество не удобств, но мы решили запастись терпением.

Вторая ночь тоже прошла спокойно. Тигр ходил вокруг логовища и около мертвой собаки. Он чуял опасность и не хотел рисковать своей жизнью, но я решил стоять здесь хоть неделю и ждать, когда голод сделает его менее терпеливым и менее осторожным. Однако тигр оказался умнее, чем я думал. Весь день мы просидели в палатке. Каждый использовал случайную дневку по-своему: стрелки починяли одежду, налаживали собачью упряжь, исправляли нарты. К вечеру я оделся и вышел из палатки.

День только что кончился. Уже на западе порозовело небо и посинели снега, горные ущелья тоже окрасились в мягкие лиловые тона, и мелкие облачка на горизонте зарделись так, как будто они были из расплавленного металла, более драгоценного, чем золото и серебро. Кругом было тихо; над полыньей опять появился туман. Скоро, очень скоро зажгутся на небе крупные звезды, и тогда ночь вступит в свои права. В это время я увидел удэхейца Маха, бегущего к нам по льду реки. Он был чем-то напуган.

— Что случилось? — спросил его Косяков.

— Гыпы, — отвечал он, Куты — Мафа оно инаки дзябзянгии (т. е. худо, тигр унес одну собаку). — При этом он добавил, что зверь далеко не ушел и ест собаку поблизости от его жилища.

До наступления полной темноты оставалось не больше полутора часов. Я рассчитал, что если я побегу за ружьями, туда и обратно — два километра, а затем полтора километра до юрты удэхейца и еще до тигра, вероятно, с полкилометра, на что потребуется не менее часа, то тигр за это время успеет съесть всю собаку и спокойно удалиться. Подумав немного, я спросил удэхейца, есть ли у него ружье. Он ответил, что имеет берданку, но стрелять священного зверя не будет, но так как Куты-Мафа сам напал на его дом, то он обещал проводить меня и указать место, где сейчас тигр находится. Тогда я решил итти с удэхейцем, а Крылов и Рожков побежали в лес за ружьями. Через двадцать минут я был уже в юрте Маха. Жена его с двумя детьми сидела испуганная, забившись в угол и разложив у входа в жилище большой огонь. Собаки тоже были собраны в юрту и привязаны к жердям, поддерживающим корье крыши.